Отзывы на книгу: 1773 год. Пугачев и его сообщники. Эпизод изистории царствования императрицы Екатерины II. Том 1; Центрполиграф, 2019

О Николае Федоровиче Дубровине (1837-1904) я уже как-то писал, поэтому повторяться не буду. Известный дореволюционный историк, вполне провластный, но при этом сам по себе. Писал на разные темы – это и военная история, и околовоенная, скажем так. Например, восстание (тогда говорили «мятеж») Е. Пугачева. Государственная позиция была одна: злостный бунтовщик, ставший во главе всякого сброда. Причинами особенно не интересовались – в этом отношении еще Пушкин сформулировал в свое время – «Русский бунт, БЕССМЫСЛЕННЫЙ и беспощадный». А раз смысла нет, то чего его и искать. Пушкин-то, надо сказать, искал, но осторожно, не всё пропустили бы. Через полвека после него можно было сказать гораздо больше, что Н.Ф. Дубровин и сделал.
Повторять школьные азы «третьей крестьянской войны», как говорили историки-марксисты (Болотников-Разин-Пугачев), не буду. Это хорошо написанная и вполне, на мой взгляд, объективная книга говорит сама за себя. Конечно, надо учитывать обстоятельства - многого ждать от ген.-лейтенанта и кавалера ордена Белого орла было бы нельзя.
Автор ясно показывает, что раздоры на Яике начались еще в середине 1760-х гг. из-за коррупции местных властей – казачьих старшин, самовольно распоряжавшихся казачьей казной, бравших взятки, назначавших на выгодные должности своих людей, не плативших казакам положенного жалованья и всячески утеснявших их. Несколько попыток центральных властей (включая Екатерину II) разобраться в этом не принесли успеха – присланных из столицы чиновников подкупали или оговаривали, а принятые в пользу казаков решения игнорировались. Все это затянулось на несколько лет без каких-либо подвижек.
Н.Ф. Дубровин подчеркивает, что в восстании во многом вина властей – интересно, что императрица отнюдь не давила на казаков и готова была выслушать их и пойти на уступки, в отличие от Военной коллегии во главе с графом Чернышевым, занявшей жесткую позицию и отвечавшей на все обращения казаков только силою. В конечном итоге последние восстали и уничтожили очередную комиссию, присланную из СПб. В ответ из Оренбурга пришла военная партия, разбившая мятежников и начавшая следствие.
В это же время (лето 1772 г.) прошел по степям слух о появлении «чудом спасшегося» государя Петра III. Этому сюжету посвящена отдельная глава монографии. Пугачев же появляется только в главе 5.
Очень любопытно было читать о том, как Пугачев объявил себя императором (и хотел, и робел), и как к этому отнеслись казаки (готовы были признать и пойти за ним, но опасались репрессий). Эдакие сложные танцы с разными па – два шага вперед, один назад, поворот, поклон, вновь сближение… Кому-то Пугачев даже открылся, что он самозванец, но это казаков не остановило – многие надеялись подняться благодаря ему наверх, создать свое казацкое «царство», для «народной пользы». В конечном итоге казаки поддержали Пугачева, потому что тот обещал улучшить их жизнь, даруя им «крест, бороду, землю и вольность».
Интересно, что власти в столице более серьезно отнеслись к мятежу, нежели на местах – в Оренбурге губернатор отказался от присланной ему военной помощи (потом очень жалел). В целом же вся власть оказалась совершенно не готова к выпавшему испытанию: ни крепостей, ни солдат, ни оружия (в Казани было годных к использованию 143 ружья и 200 пистолетов). Понятно, что шла затянувшаяся война с турками, но всё же…
В работе над монографией Дубровин впервые использовал большое количество архивных материалов из собрания Секретной следственной комиссии Тайной экспедиции Сената, ранее засекреченных и недоступных для исследователей, а также документы других государственных и военных архивов Российской империи. Он внимательно изучил эти документы и критически их проанализировал. Дубровин цитирует много документов, порой целыми страницами, еще больше пересказывает. Отмечу, что местами рассказ идет в классическом описательном жанре, но довольно часто, особенно там, где имеет место, судя по всему, пересказ документов, автор переключается на полубеллетристическую форму (разговоры казаков и проч.). По стилю изложения и доступности этот текст вполне подойдет широкому и любопытному читателю.
Но в этом тексте практически нет экономики, внутренней и внешней политики (что не обязательно плохо), но много психологии и человеческих отношений, чего так не хватало раньше в советских книгах не только о Пугачеве, но и вообще (а новых так и не появилось). Однако здесь возник, на мой взгляд, перебор. Много рассказывается о положении башкир на Урале (свыше 20 стр.) – с середины 16 до середины 18 в. Отдельная глава посвящена воспитанию и образованию при Екатерине II, еще одна - развлечениям верхов (30 стр.). Другая глава (на 20 стр.) повествует о беззакониях властей и дворян, третья – о положении крепостных крестьян (которых почти не было на Урале), четвертая – духовенству (!). Всё это совершенно избыточно. Возможно, автору таким образом надо было оправдать свой вывод об обоснованности пугачевского восстания. Собственно о восстании говорится лишь на последних 200 страницах.
Тираж 1000 экз. Чуть увеличенный формат. Иллюстраций нет, карты тоже. Ни введения, ни примечаний. Дешевый голяк. Взяли трехтомник, вышедший в СПб в 1884 г. (пишу это, потому что в данном издании даже год выпуска не указан), перепаковали его, и пустили в свет доход жадному «Центрполигафу» приносить… Даже карту не удосужились перенести, которая в первом томе оригинального издания была.
Рекомендую эту обстоятельную и содержательно не сильно устаревшую работу всем интересующимся историей нашей страны в один из переломных ее моментов.
© Как много писателей, как мало читателей…

Детально раскрыта обстановка в России и состояние сословий, которая положила начало деятельности Пугачева. Можно сравнить с романом Шишкова, но с большим уточнением деталей и образов участников того времени.

Научная монография военного историка генерал-лейтенанта Н.Ф. Дубровина (1837-1904).
 Единственная причина по которой я купил эту книгу это то, что она была написана и впервые издана ещё до революции. Советские историки всегда старались показать Пугачева положительным историческим деятелем. Дубровин же более объективен в оценке Е.И. Пугачева. Достаточно подробно описан исторический период в котором происходили описываемые события, т.е. автор погружает нас во вторую половину XVIII века, стараясь показать нам все стороны тогдашней жизни. Труд написан на основе архивных документов, часть из которых ранее (до Дубровина) были засекречены (например документы Секретной следственной комиссии Тайной экспедиции Сената).
 Книга в твердом переплёте, отпечатана на газетной бумаге. Иллюстраций нет, но они и не нужны, а вот отсутствие карт и схем боевых действий это конечно упущение.