Отзывы на книгу: Не говори что у нас ничего нет; АСТ, 2019

Умная, глубокая,наполненная музыкой и поэзий, книга. Горечь и грусть пронзает сердце читателя при чтении данного произведения. Исторический контекст Китая XX века во многом схож с историей нашей страны, что делает данное произведение для русского читателя еще ближе. Язык романа живописный, лаконичный, поэтичный, создающий атмосферу меланхолии и радости. Роман об искусстве, свободе, борьбе и жизни в тяжелую и мучительную эпоху. Многие мысли и идеи, которыми пронизан роман, интересны и умны и предоставляют нам возможность вступить в диалог с романом и автором, что я всем и рекомендую.

Крайне эмпатичная книга, в процессе прочтения ты глубоко проникаешь в ощущения героев, переживаешь вместе с ними все невзгоды и трудности.
Очень интересно прочитать по коммунизм в сравнении с нашей собственной историей страны. Много параллелей и ветвлений тех же проблем, с чем сталкивалась наша страна 20-30 годами ранее, но в меньших масштабах.
А так, чем то очень похожа на 100 лет одиночества, начинаешь немного теряться во всех этих семьях, фамилиях, кто с кем как связан.
При это книгу безусловно я бы рекомендовал людям, кому интересны сложные противоречивые сюжеты, со сложным моральным выбором и решениями. Написано очень качественно и увлекательно.

Недоумеваю, откуда столько восхищенных отзывов. Книгу читать невозможно по двум причинам. Во-первых, ужасный перевод уровня «слегка отредактированный гугл-транслейт». Я было подумала, что это перевод с китайского, не будучи в курсе, что автор романа - канадка китайского происхождения, пишущая на английском, потому сначала к этому словесному безобразию относилась снисходительно. Потом все прояснилось, и снисходительность сменилась негодованием. Во-вторых, эти бесконечные клички героев в стиле индейцев, которые в совокупности с их примитивными диалогами отбивают всякий интерес к чтению. Почему нельзя было оставить им аутентичные китайские имена? Что автор хотела привнести в роман о китайцах всеми этими Большими Руками и Треугольными Головами? В итоге, без всякого сожаления решила прекратить мытарства и бросила странице на 200й.
Ну и как обычно это бывает у изд-ва Corpus - Книга напечатана на ужасного серого цвета бумаге, что не добавляет ей привлекательности.

627 страниц и теплое чувство от знакомства с настоящей историей семьи. Семьи в нескольких поколениях. Семьи в широком смысле, когда в неё входят не только кровные родственники, но и те, с кем есть душевная связь, общие смыслы и общая история. Трагическая, грустная, травматическая история нескольких поколений китайской семьи которая жила, любила и хранила любовь к любимому делу в страшный период культурной революции, репрессий и становления коммунизма в Китае.
Для меня эта история стала про глубокую искреннюю любовь друг другу, к искусству, к музыке и к своей стране А еще сагой о поколенческой травме и о том как травмированные люди травмируют друг друга безмолвием, онемением, беспамятством...не только физическими мучениями, унижениями и лишениями. О том как любовь к музыке, к искусству может оживлять, придавать смысл в самые страшные времена и сохранять связь друг другом даже в непригодных для жизни условиях трудовых лагерей, лишения свободы, достоинства и всего что было.
Читала и осознавала, что прикасаюсь к коллективной боли нашей страны, к таким страданиям которые вошли буквально в каждую семью и о которых мы еще не можем говорить с принятием и состраданием. Мое незнание истории поколений своей семьи словно безмолвное тому подтверждение.
Читала и чувствовала благодарность за возможность прикоснуться к трагедии, которую пережили наши страны и наши культуры. Трагедии, которая я уверена, часть моей личной истории. Трагедии, которая влияет на мои выборы, на то как я живу или не живу даже, если я не могу это осознавать в полной мере.
«Моя книга об искусстве, революции и музыке в Китае 20-го века.
Речь идет о решениях, которые люди принимают во все более репрессивных режимах, и о контроле над языком.
История рассказывается почти как дверные проемы внутри порталов, порталы внутри порталов. Когда девочка постарше, рассказывает историю девушке помладше, так если бы мы могли рассказывать истории нашей жизни через людей, которых мы любим, и людей, которых они любят, людей, которых они боятся защищать или пытаются защитить, людей, которых они предали, людей, которых они пытались спасти.
Я надеюсь, что для читателя это станет способом размышления о циклических повторениях. Если мы действительно хотим двигаться к социально справедливому миру, мы должны понимать почву, на которой мы стоим, способы, которыми мы повторяем прошлое. И то, что эти отголоски задают параметры в мире, в котором мы сейчас живем ».
Благодаря этой книге как мне кажется я стала с большим интересом и глубиной слушать классическую музыку. У меня пробудился искренний, человеческий интерес к людям китайского происхождения. А еще я подумала, что наверное есть большая мудрость и ценность в переписывании текстов, в которых есть исток жизни и смыслов, а также, чтобы писать и хранить историю своей семьи и своего народа.
С большой благодарностью к автору за эту глубокую, трогательную историю, написанную красивым, легким, образным языком. Спасибо Мадлен Тьен!

Одна из лучших книг, прочитанных за последние время, книга после которой нужно время, чтобы восстановиться с мыслями и продолжать жить дальше. Читать всем, а китаистам в особенности, чтоб лучше узнать историю этой странны, понять людей, их поведение. Раньше меня удивляло, почему в Китае никто тебе не скажет правду в лицо, все отличные актеры и ты никогда не узнаешь, что на самом деле люди думают о тебе. После прочтения этой книге, понимаешь в каком страхе они жили и через что им пришлось пройти, чтобы просто выжить. Хочется пожелать мира, процветания этой стране и чтоб не забывали свою историю.

Замечательная книга. Да, мы слышали о современной истории Китая, о культурной революции. Но зайти в этот мир и время изнутри вместе с героями, их горем и надеждами – бесценный опыт. Кроме того, это первоклассное художественное произведение, повествование увлекает, лучше любого детектива. Посоветовала книгу подруге-историку, она тоже очень высоко оценила ее. Собираюсь прочесть другую книгу этого автора о Камбодже.

Книга со смыслом, книга, которая заставляет о многом задуматься, книга о судьбе нескольких китайских семей, живших в непростом ХХ веке. До этой книги я мало знала о жизни в Китае и, в особенности, как происходила революция в Китае, в результате которой стали править коммунисты. Читалась она морально тяжело, так как с первых страниц очевидно, что никакого просвета в жизни героев не случится. Мы немного знаем со страниц учебников истории и из рассказов наших бабушек и дедушек, каково жилось людям в Советском Союзе, но у меня сложилось такое впечатление, что в Китае было ничуть не легче: раскулачивания, чистки, трудовые лагеря, голод и нищета.
Язык у данного произведения достаточно легкий, читается без особых проблем. Да, и на фоне всё время звучит музыка Бетховена, Баха, Прокофьева, Шостаковича.

Семьи музыкантов, вынужденных иммигрировать из Китая в Канаду, вместе переживают трагедии перерождения Китая...
Профессионалы-пианисты, любящие своё дело, гениально играющие, уезжают без инструментов, даже не прикасаясь к роялю.
Вывезти детей из Китая, дать им свободу! И, не выдерживая этого, погибают.
Дети переживают их смерти, самоубийства, с трудом понимая происходящее, даже не зная китайского языка, живут в чужой стране. Постепенно они понимают, насколько велика была их страна, талантливы родители, сколько потеряно в результате Культурной революции.
Очень серьёзная, трагическая и ностальгическая книга, читается с огромным интересом.

В заглавии книги - строка из “Интернационала” (в переводе с китайского). Музыкальный роман. 630 страниц захватывающей истории, подвигнувшей на детальный отзыв.
Кажется странно, что Чжу Ли любит играть Прокофьева. Вообще-то, кроме гениальности, Сергей Сергеич - весьма непростой виртуоз, задавака и вызывающе обаятельный щёголь. Поэтому, любить-то его любили, но чтоб играть ...? Ведь каждый струнник знает, что Прокофьев хоть и писал для скрипки много и сольно, но как-то неудобно. При упоминании его имени в программе концерта струнники вздрагивают и начинают заниматься, сознавая, что это почти бесполезно.
И тем не менее Джу Ли играла Прокофьева запросто, испытывая понимание и любовь к его музыке. Его “Скрипичный дуэт”, профессор Тан одобрил к исполнению при условии, что Джу Ли будет играть первую скрипку. Рапсодию Равеля "Цыганка", которую труднее всего выучить, она играла без усилий. Профессор Воробушек, её дядя, ваял шедевральную симфонию, типа, уровня Прокофьева и мечтал, чтобы её исполнила только Джу Ли. Она наигрывала ему фрагменты трёх первых частей помогая дописать четвёртую часть и финал при том, что Воробушек, постоянно переписывал её, как и Бах свои любимые "Шесть сонат для скрипки и фортепиано", шлифуя и редактируя их всю жизнь ,ставшие давно уже шедевром.
Способность Джу Ли слушать и слышать была абсолютной, различая, например, си-бемоль и соль-диез как две разные ноты (строй скрипки ведь чисто квинтовый). Клавишники (из-за равномерно темперированного строя фортепиано), сориентированы на одну клавишу по этим двум нотам. Поэтому , не замечают, что иногда как бы фальшивят, а чтобы слышать это и как-то обыгрывать нужно учиться несколько лет. Поэтому в музыке, они, – рабочие лошадки, а скрипач, – аристократ.
Джу Ли легко, с одного взгляда, запоминала нотный лист и, в любом темпе и составе, исполняла самые сложные произведения. Иногда приходилось превозмогать боль в плечах от резких движений смычка и встречной подачи скрипки, а также в пальцах от струн, от мозолей и от неудобных аккордов ради достижения чистого звучания и полётного исполнения. Например, видео: Стравинский - "История солдата". В этой связи, на обложке книги, художник, замечательно передал образ Джу Ли. На заднем плане - родители, гордящиеся гениальной дочей.
Мало кто знает почему ответственность истинного музыканта за исполнение превосходит значимость происходящего вокруг . Он умеет искусно и гармонично скреплять звуки, но не обстоятельства жизни. Например, при гибели "Титаника", музыканты играли до последнего потому, что сопричастность с гармонией - превыше всего, в этот момент музыкант чувствует себя если не богом, то по крайней мере небожителем.
Как сказал Воробушек (цитируя Баха): "гармония, – суть следствие контрапункта” сложившегося на момент игры, продолжающейся недолго. После чего (со слов Жана Кристофа, в романе Р. Роллана) музыкант возвращается к своему естественному состоянию, домысливая обрывки музыкальных фраз и образов на фоне лёгкой неврастении. Тем не менее в любой культуре не ставится под сомнение незыблемый принцип "В музыканта не стрелять".
По ходу действия, всё боле очевидно, что Мао, не добившись успехов в созидании, выглядит как тот цирюльник из анекдота, взявшийся побрить клиента, но поцарапав его, раз, другой, срывается и, под крики: "А-а, ни-чего не по-лу-чается!", принимается махать бритвой что есть силы. Подобным образом ведут себя сейчас неонацисты на Украине.
То, что хунвейбины сотворили с Джу Ли, с подачи её сокурсниц, ленивых и тупых на музыку, но расторопных на шельмование и клевету под видом, якобы, нужной для культурной революции акции, – ни с какой культурой не связано. По сути, им хотелось оправдать свой норов и добавить себе значимости, испытывая к таланту Джу Ли ревность и зависть переходящую в злобные выходки (вопреки мнению о многовековой мудрости китайского народа), прикрываемые лозунгами Председателя Мао о важности самокритики и нерушимого исполнения задач культурной революции, пытаясь принудить её признать их правоту. Правоту неучей, бездарей и бесов от культуры. Но вообще-то книга не только об этом, а ещё и о печали, коей наполнена вся настоящая музыка. И сама жизнь в Китае, в период правления и чудачеств Мао и его жены, даёт этому массу примеров, причин и следствий.