Отзывы на книгу: Еще жива (Адамс Алекс); Клуб семейного досуга, 2013

Отрывок из романа:
Пролог
Тогда
Все дело в том, что я не хочу, чтобы мой психоаналитик счел меня сумасшедшей. Поэтому я скрываю это чудо за ложью, которая льется из меня без запинки.
— Этой ночью мне снилась ваза.
— Опять? — спрашивает он.
Я киваю — под моей головой пискнула кожаная обивка.
— В точности та же самая ваза?
— Всегда одна и та же.
Его ручка со скрипом забегала по бумаге.
— Опишите мне ее, Зои.
Мы уже проделывали это с десяток раз, доктор Ник Роуз и я.
Мой рассказ никогда не отличается от предыдущих, но я всегда иду навстречу его просьбе. Или, возможно, он идет мне навстречу. Я это делаю, потому что меня преследует ваза, он — потому что хочет купить яхту.
Обивка на кушетке собирается складками, когда я откидываюсь, выпивая его взглядом так, как пьют утреннюю чашку кофе. Маленькими глотками, смакуя. Он разместился в удобном потертом кожаном кресле, отполированном его массивным телом до приятного глазу блеска. У него крупные ладони, созданные совсем не для кабинетной работы.
Короткая практичная стрижка. Темные глаза, как и у меня. Такие же волосы. На голове шрам, который ему не видно в зеркале. Интересно, когда Ник Роуз один, он щупает его пальцами или вообще о нем не вспоминает? Загорелая кожа — в помещении он проводит немного времени. Но где бы он смотрелся наиболее естественно? Наверное, не на яхте. Скорее всего, на мотоцикле. Представляя его восседающим на байке, я внутренне улыбаюсь. Но внешне я серьезна. Если я позволю своей улыбке просочиться наружу, он сразу же начнет меня об этом спрашивать. Хотя мне приходится делиться с ним своими мыслями, я не посвящаю его во все секреты.
— Карамель. Так можно назвать ее цвет. Такое ощущение… как будто она для меня создана. Когда я во сне протягиваю руки, пытаясь взять вазу, ее ручки идеально ложатся мне в ладони…
Часть 1
Глава 1
Сейчас
… Проснувшись, я обнаруживаю, что мир по-прежнему отсутствует. Остались только какие-то отдельные фрагменты от мест и людей, которые раньше составляли единое целое. По ту сторону окна простирается пейзаж ядовито-зеленого цвета, как в телевизорах с плоским экраном в дешевых забегаловках, выдаваемых за приличный ресторан. Слишком насыщенный зеленый. Плотные серые тучи загородили солнце много недель тому назад, и теперь оно наблюдает за нашей гибелью сквозь выпуклую водяную линзу.
Среди выживших ходят слухи, что дожди дошли даже до Сахары и что в бескрайних песках начала пробиваться зелень.
Что Британские острова ушли под воду. Природа меняется, исходя из своих собственных соображений, и людям нечего этому противопоставить.
До моего тридцать первого дня рождения остается еще месяц. Сейчас я на восемнадцать месяцев старше, чем была, когда разразилась эпидемия. На двенадцать месяцев старше, чем тогда, когда война в первый раз сотрясла землю. Примерно в этот промежуток времени природа взбесилась, доведя погоду до шизофрении. И это неудивительно, если принять во внимание то, из-за чего мы воевали.
Девятнадцать месяцев прошло с того дня, когда я впервые увидела вазу. Я нахожусь в доме бывшей фермерской усадьбы, где-то, что раньше было Италией. Это уже не та страна, где радостные туристы бросали монетки в фонтан Треви и толпились в Ватикане. То есть поначалу они туда ринулись, излившись из поездов и самолетов густой комковатой массой, подобной венозной крови, и пришли в церковь со всеми своими сбережениями, надеясь получить за это спасение. Теперь их трупами заполнены улицы Ватикана и прилегающих к нему районов Рима.
Они больше не засовывают руки в La bocca della Veritа , задерживая дыхание и шепча слова ложной надежды, которой они стараются обмануть самих себя: что со дня на день придет всеобщее избавление, что группа ученых в тайных лабораториях скоро разработает вакцину, которая всех нас излечит, что Господь Бог вот-вот вышлет свое воинство со священной миссией спасти мир и что мы все будем спасены.
Громкие голоса проникают сквозь стену, напоминая мне о том, что хоть я и одинока, но здесь не одна.
— Это соль.
— Это, черт возьми, не соль.
Раздается глухой удар кулаком по деревянному столу.
— Говорю тебе, это соль.
Пока за стеной продолжается перебранка, я мысленно пересчитываю свои пожитки: рюкзак, ботинки, непромокаемый плащ, плюшевая обезьянка и обернутые в полиэтилен ненужный теперь паспорт и письмо, которое у меня не хватает смелости прочесть. Это все, что у меня есть в этой обшарпанной комнате. Думаю, такой же убогой она была и до конца света — бедное хозяйство, недостаток денег для поддержания порядка.
— Если это не соль, то что же это тогда?
— Кукурузный сироп с высоким содержанием глюкозы. — В голосе ответившего звучит превосходство уверенного в своей правоте человека.
Может, он и прав. Кто знает?..

Молодая женщина пробирается через мир, в котором люди больше не пригодны к существованию. Заболевание, названное конь бледный, убивает, щадит или превращает людей в совсем других существ. Не понятно, что хуже. Только что отгремевшая война закончилась, потому что некому стало воевать. Погода сошла с ума. В жизнях больше нет никакого смысла, но Зои носит ребёнка, пестует надежду и остатки того, что когда-то делало людей людьми.
Трилогия. Когда я читала, была уверена, что законченная вещь. Не знаю, радоваться или печалиться, что это не так. Судя по синопсису, Red horse прямым продолжением не является. И я не понимаю, почему три книги, по логике должно быть четыре.
По описанию роман напоминает «Жнецы суть ангелы» Белла, но на самом деле между этими книгами мало общего, прежде всего, в интонации. «Ещё жива» - это история отчаяния, в которой счастливый конец просто ещё не конец. Книга неплоха, но больно уж страшна и беспросветна. После такого чтения легко потерять покой, сон и аппетит.
Мне не нравится наша локализация названия, вот совсем. Зато локализация обложки ничего, но в этом заслуга оригинала, понятное дело. Хоть наши копиисты и как всегда.

21 декабря 2012 года весь мир замер в ожидании конца света. Каких только страшных прогнозов не давало человечество: ядерная война, глобальное потепление, метеорит. Многие режиссеры и писатели создавали свои версии Апокалипсиса. Людей могли поработить инопланетяне или восставшие машины, сожрать мертвецы, против человека могла восстать разбушевавшаяся природа. К счастью, наступил 2013 год и не за горами 2014-й, а мы с вами все еще живы-здоровы, а дата следующего конца света даже не назначена.
Алекс Адамс в дебютном романе «Еще жива» устроила собственный постапокалиптический мир.
Вернувшись с работы, девушка по имени Зои обнаруживает у себя в квартире старинную вазу, на которой нет ни рисунков, ни прочих опознавательных знаков. Есть лишь загадка появления этой вазы и смешанные чувства — любопытство и страх. «Я могла бы осмотреть ее, поднять с пола и убрать отсюда. Но есть вещи, после прикосновения к которым все будет уже не так, как прежде. Я — продукт второсортных фильмов, которые я видела в своей жизни, суеверий, о которых когда-либо слышала. Я должна осмотреть эту вазу, но мои пальцы отказываются повиноваться, оберегая меня от того, к чему это может привести». Девушка решает не трогать пока загадочный подарок и записывается вместо этого к психологу (ему она говорит, что ваза ей только снится), а потом и влюбляется в него. Она еще не знает, что буквально через пару месяцев миру настанет конец.
Американские ученые научились контролировать погоду, что приводит к третьей мировой войне, но это событие не играет особой роли в сюжете — имеет значение только ваза цвета карамели.
Разразившаяся эпидемия рушит привычный мир Зои, теперь для нее существуют лишь «Тогда» — до войны, болезни, смерти, вечных дождей — и «Сейчас» — только надежда и ребенок, которого она ждет от любимого человека. Вспоминая прошлое, Зои приоткрывает завесу тайны, того как все произошло. Не переставая описывать, как медленно пустеют города, как умирают друзья и родные, коллеги по работе, соседи, домашние животные. Страх медленно сжимает сердце, каждый вздох может стать последним. Пастырь в одной из телепередач называет новую эпидемию «Бледный конь»: «И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя “смерть”
и ад следовал за ним
и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными» (Откр. 6:7-8).
В настоящем времени Зои вместе со слепой девушкой пытаться добраться до последнего корабля, следующего в Грецию, там ее должен ждать отец ребенка — если он еще жив, конечно.
Несмотря на хорошую задумку, книга получилась слабой и изобилует штампами, ляпами, нелогичными поступками некоторых героев. Триллер в данном случае больше похож на сборник философских размышлений с очень слабыми диалогами и неубедительными эмоциями.
Алекс Адамс называют восходящей звездой и сравнивают со Стивеном Кингом, но до Короля ей еще далеко. Адамс не удалось раскрыть персонажи, их чувства друг к другу и к происходящему. Главная героиня, собрав в себе все возможные штампы, выглядит сомнительно. Простая уборщица в прошлом, в настоящем она превращается в супергероя. Зои идеальна до смешного, она готова пожертвовать собой ради других, но это ей плохо удается. Ее спутница, слепая девочка, настолько глупа и бесполезна, что с трудом может вызвать у читателя что-то кроме раздражения.
И все же что-то заставляет дочитать книгу до конца, хоть по мере приближения к финалу верить в происходящее все сложнее.
Достигнет ли Зои своей цели или прежде лишится рассудка? На этот вопрос вы ответите сами, если решитесь прочесть первую книгу из запланированной трилогии «Еще жива».

Интересная книга.