Отзывы на книгу: Домино (Иселин К. Херманн); Издательство Ивана Лимбаха, 2010

Иселин Херман – очень симпатичная (в литературном отношении) дама.
Скандинавка и циркачка - привет Хегу, обладательница соразмерного слога и строгого профиля.
Удивительно, как порой складывается знакомство читателя с писателем.
Первая повесть Херман была переведена и напечатана в Иностранной литературе лет пять назад.
И прочитана была тогда же. Но разве можно запомнить такое невразумительное название, как "Par avion" и далее что-то про письма и издателя с характерным французским прононсом. Не будучи франкофоном, никак нельзя.
Переписка, изданная Жан-Люком Форёром - красивое, глубоко эмоциональное произведение. Говорить и писать о нем подробно - значит, опускаться до уровня языковых штампов, козырять "изяществом формы" и "подлинной красотой содержания" - только портить себе кровь, а читателю настроение. Сформулирую короче: писатель-женщина пишет о любви, и читатель-мужчина получает от книги несравненное удовольствие. Оксюморон какой-то, и тем не менее, это правда.
Теперь издательство Ивана Лимбаха взяло Иселин Херман под свое крыло. И все сразу стало на свои места. Издатель нашел писателя, а вслед за ним и читатель набрел на старый след.
Вот они, письма, а вот и Домино.
Не читайте аннотацию к книге. Она формальна и отталкивающа. Открывайте книгу без промедления.
Красное пальто, старая вывеска, брассери и "только не мадам Клико!", писатель с лицом жабы, асимметрия в объективе, косоглазый Сартр, триколор, грубый Чарли с маникюрными ножничками, элегантность, воплощенная в оранжевых перчатках, тонометр, дешевое виски...
Это не сюжет, это атрибуты - говорящие и даже кричащие. Не стоит цепляться за сюжет. Слова сами сцепятся именно в том порядке, в каком им следует изобразить замысловатую сюжетную вязь. Вот картинка, вот диалог, вот общее место... Почему бы всем не писать как Херман? Просто и глубоко, настойчиво и ненавязчиво. Стоп.
Штампы, go home!

Свою рецензию назову так " я не отговариваю".
Воодушевившись хвалебными отзывами о книге, поспешила стать ее счастливым обладателем.
Настроилась, приготовилась насладиться изящным слогом высокой литературы.
Слог изящный, но не в том, ожидаемом мной, смысле. Такой весь тщательно надуманно-придуманный автором. Ну, знаете, трудно угнаться за мэтрами, а народ чем-то "брать" надо. Может неудачно, но на ум приходит такое сравнение из мира "ваятельного" искусства: Венера Милосская и акула в формальдегиде. "Домино"- не Венера, вы меня понимаете....
Так вот, ну не жду я в книгах, которые так высоко оценены рецензентами, встречать вот это:
- ты мокрая?
-где, между ног?
Или вот еще:
-он кончил, не успев снять брюки.
Я сноб? Тогда, не слушайте меня!
Как сказала несравненная наша Эдита Пьеха: сейчас многие поют яйцами ( !!!!! Лихо, да?!), так вот перифразируем: и пишут ними тоже...
А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо....

Это - ЛИТЕРАТУРА!!! (я хотел сказать, что она - литература - здесь не только с начальной большой буквы)
Когда водоворот постепенно затягивает плавающие на поверхности воды предметы, то те что подальше от центра сначала даже не догадываются о надвигающейся беде. Постепенно их ускоряет, сближает, а потом и сталкивает безжалостная сила и, в конце концов, низвергает их в пучину.
Вот приблизительное описание сюжетной линии
только вместо абстрактных предметов нужно представить себе людей, а вместо водоворота – то, что все мы называем любовью, но определение чего никто не в силах дать, потому что это не принадлежит к области рационального.
Эта медленность движения на периферии водоворота чуть было не оттолкнула меня от чтения. Примерно после пятидесятой страницы меня (вместе с теми, что живут внутри книги) начало втягивать в этот водоворот, а затем уже от меня ничего не зависело. Не думайте, что я позволю себе проронить хотя бы еще одно слово о содержании. Скажу только, что оно вызывает восторг!!! Автор - потрясающий стилист!
Наверное, это будет больше волновать дам. Я тоже оказался взволнованным этой гремучей смесью, интеллекта и глупости, надежд и отчаяния, замешанных на эротизме, сильных страстях и т.п., но от обобщения на всю мужскую половину человечества воздержусь.
Мои кумиры в литературе все же устроены не так, как Иселин К. Херман (ИХ). В их произведениях есть место не только красавцам и красавицам, но и просто людям, не обязательно оригинально мыслящим и с весьма умеренным либидо.
Даже некая второстепенная (но отнюдь не лишняя), но очень колоритная старушка оказывается у ИХ из бывших красавиц, пожирателей сердец. Мои кумиры не в такой степени абстрагируются от реальной жизни как ИХ, но ее подход также имеет право на существование
часто авторы прибегают к гротеску ради усиления впечатления. Обывателю ведь кажется, что только красавцы могут испытывать страсть, достойную большой литературы.
Но ИХ, как мне кажется, старается не ради обывателя, а ради чистоты мысли
она не хочет отвлекаться на описание нюансов. Описание обычного человека может оказаться делом сложным
если не постараться, то читателю будет не понятно, зачем этот персонаж присутствует в книге. Это не ее уровень абстракции в данном произведении. Ее замысел не требует введения таких персонажей.
Хотя иногда, в связи с этим, текст напоминает сценарий для Голливуда (я предпочел бы европейскую экранизацию). Наверное, Анн Хэтэуэй (в качестве Манон) и Натали Портман (Сабатин) подошли бы. На роль главного героя подходит Джонни Депп. А может быть дело уже сделано
исследования на эту тему я не проводил.
Перевод замечателен, но иногда переводчик поступает спорно. Например, Дом Периньон (так написано) фигурирует рядом с другими спиртными напитками, названия которых почему-то пишутся на французском. И так постоянно. В отдельных случаях логика в этом обнаруживается - то, что давно принято писать у нас по русски, точно также пишется и в переводе этой книги. Следуя этой логике северный вокзал я все же называл бы Gare du Nord. Я бывал на этом вокзале, но бомжей там не видел (автор пишет так, что смерть бомжа на этом вокзале кажется типичным явлением). Отдушины из метро (через них выходит теплый воздух) огорожены теперь так, что бомж уже не может на них спать, когда холодно.
Почему-то переводчик приводит примечания к очевидным вещам, но оставляет без объяснения вещи не очевидные.
Мной также найдена ошибка переводчика
нет в математике такого сочетания, как «вычислить уравнение»
переводчица некорректно перевела слово recherche, resoudre или calculer (изданием на языке оригинала не располагаю, поэтому высказываю только гипотезы). Может быть, виновата автор. Уравнение можно решить или вывести, но не вычислить.
Второй раз сталкиваюсь с парадоксом (я это так называю потому, что это кажется неестественным) от ИД Ивана Лимбаха: при великолепном полиграфическом качестве имеется довольно много опечаток. Вот замеченные мной:
стр. 60 (16 св.) «внекотором» – должно быть «в некотором»
стр. 190 (3 сн.) «свою» – «свой»
стр. 284 (1 св.) «сумке» - «сумки»
стр. 285 (14 св.) «вычислить» – «решить» (ошибка автора или переводчика)
стр. 311 (5 св.) «пару» - «пара»
стр. 321 (15 св.) «друг другу» - «друг к другу»
Я советую сразу внести исправления карандашом. Нежданная опечатка раздражает больше.
Рекомендую книгу настоятельнейшим образом! Оценка этой книги в 7,6 балла рассматривается мной как недоразумение!
Очень признателен издателю за отличный подбор литературы! Мои вкусы, как оказалось, не противоречат вкусам издателя (или наоборот - его вкусы не противоречат моим), чему я очень рад!

Роман о любовных отношениях и связях мужчины и женщины. Именно об отношениях и связях, а не о ЛЮБВИ. О любви писал Мопассан и Тургенев. А здесь все как-то схематично, нет глубины. Присутствует некий эротизм, но по мне совсем не эротический, опять же какой-то схематичный, зато не банальный и смелый.
Герои романа какие-то однобокие. Сделано ударение на 1-2 качествах, а в остальном не очень понятно что это за личности. Даже отрывки с воспоминаниями из детства не добавляют полноты в образ героев, эти воспоминания воспринимаются просто как любопытное обстоятельство.
Вообще, в романе много ярких деталей и акцентов: косоглазый пес, красное пальто, эмалевая вывеска, уродливый кактус, оранжевые туфли и перчатки, рассыпавшаяся нитка бус, клетка с канарейкой и т.п. Мое внимание заостряется именно на этих деталях, сам роман как будто поделен этими деталями на кусочки. В памяти остаются отдельные фрагменты и картинки, нет ощущения последовательного действия, цельного повествования - это не плохо, это стиль автора. Мне трудно объяснить, но вот как-то так...
Не очень литературной мне показалась зацикленность на брендах и марках. Лосьон не такой и такой, а Givenchy
помада не такая и такая, а Lancome и все в таком духе: рубашка Cerruti, костюм Ив Сен Лоран, ручки Montblanc, фотоаппарат Canon, очки Ray-Ban, сигареты Gauloise, различные перечисления названий напитков, начиная от минеральной воды и заканчивая виски и т.д.
Стиль Иселин К.Херманн сдержанный и облегченный, простые предложения и малое количество эпитетов. Прямая речь не выделена пунктационно. Все диалоги слиты с остальным текстом, просто каждая реплика с новой строки. Первое время меня это жутко раздражало, что еще за ноу-хау? Вообще, конечно, странный литературный прием.
В целом, прочитала с интересом, но особого впечатления на меня эта книга не произвела. Наверное, слишком современно для меня.