Мои воспоминания (Брусилов Алексей Алексеевич); Вече, 2014

• Вершинин Лев Васильевич — 19 Февраля 2014

  1/5

  Брусилов, оказался ИУДОЙ!
  Он целовал руки Николаю 2 ,когда тот вручал ему погоны генерал--адьбтантта....
  Затем, Брусилоа выбрал так -называемый "народ" вместо Царя(Николая 2).
  При иудушке Троцком, Брусилов никогда не занимал главных постов(предавший раз-предаст и ещё раз)!
  Сынка Брусилова белогвардейцы шлёпнули,когда тот попал в плен к ним.
  Всё что изданно при коммунистах,надо читать с очень большой осторожностью.
  Вообще, генералов-адьютантов, жидомасоны, развели как лохов: использовали для свержения Монархии, а затем кинули,как лохов.

  0

  0

• Семенычев Дмитрий — 12 Апреля 2015

  5/5

  В отличие от большинства других героев и деятелей Первой Мировой Войны, имя генерала от кавалерии Алексея Алексеевича Брусилова знакомо широкому кругу россиян. Хотя стоит признать, что знакомство это весьма поверхностно и связано как правило с одним эпизодом войны - с Брусиловским прорывом, что конечно же недостаточно, чтобы составить представление об этом ярком и заметном человеке.
  Мемуары Брусилова охватывают период от детских лет и до отъезда Алексея Алексеевича из армии. Вспоминает автор и о своей учебе, и о русско-турецкой войне 1877-1878 гг., и о ряде событий предшествующих началу Первой Мировой Войны. Но конечно же большее внимание приковано Великой Войне.
  В отличие от мемуаров начальника немецкого генерального штаба Фалькенгайна, воспоминания Алексея Алексеевича - это не сухое практичное изложение фактов с четко обоснованной точкой зрения, а скорее личные переживания автора на фоне событий исторического масштаба. Брусилов вспоминает различного рода происшествия, встречи и столкновения с сослуживцами и политиками. В результате автор не создает непрерывное полотно происходящего на восточном фронте, но зато весьма живо и ярко рисует образы своих знакомых и сложившейся обстановки.
  Так например, весьма интересными показались образы будущих лидеров белого движения, с которыми по долгу службы приходилось взаимодействовать Брусилову. Про Каледина автор утверждал, что это офицер весьма способный, но доверить ему больше чем корпус, нельзя - он попросту не справлялся с воинскими формированиями большего размера. За Алексеевым (который в годы войны был начальником генерального штаба при Николае II-ом) Брусилов отмечает значительные умственные качества, но считает, что тот обладал недостаточной силой воли, что при наличии сильного верховного главнокомандующего было бы нестрашно, но когда эту роль исполнял слабосильный монарх, приводило к критичным просчетам. Самого невысокого мнения был Брусилов о Корнилове. Признавая за ним личную смелость и отвагу, а также умение внушать к себе расположение подчиненных, Алексей Алексеевич отмечает крайне низкую дисциплину офицера, и его грубые тактические промахи в управление подчиненными подразделениями, что часто приводило к большому числу жертв.
  О самодержце Брусилов был также невысокого мнения, полагая его весьма слабовольным монархом, действующим под влиянием всяких проходимцев и интриганов. Кроме того Алексей Алексеевич отмечает, что даже благие начинания монарха, нередко заканчивались неудачами из-за постоянных колебаний Николая II-го. Столь же характерной для русского офицерства была неприязнь Брусилова к императрице, которую широкая общественность нередко обвиняла в прогерманских настроениях.
  Прошелся Алексей Алексеевич и по Керенскому. Его он рисует как блестящего оратора, но слабого управителя и человека весьма истеричного.
  Что касается обстановки накануне войны и во время военных действий, то по словам Алексея Алексеевича, она рисуется в весьма мрачных тонах. Неудачная русско-японская война, революция 1905-го года, отсутствие внятной и целенаправленной подготовки в развитии армии и флота. И это при том, что Брусилов отмечает, что начало общеевропейской войны полагали весьма вероятным и прогнозировали его на период 1915-1917 гг.
  Кроме того в противовес ситуации в Германии Алексей Алексеевич отмечает крайне низкую моральную подготовку к войне в среде народонаселения. Вот его слова:
  "Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц с женой были кем-то убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы - не знал почти никто, что такое славяне - было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать - было совершенно неизвестно".
  Столь же плохо дело обстояло со снабжением армии. Заготовленные загодя припасы были очень быстро израсходованы. Скоротечный характер войны не подтвердился. Также оказались недооценены реальные объемы нужд в вооружении и боеприпасах в условиях современной войны. Справедливости ради стоит отметить, что такая проблема возникла во всех воюющих державах. Но если остальные страны сумели быстро и эффективно мобилизовать производства, то в России с этим обстояло очень тяжело. Очень острый дефицит боеприпасов ощущался зимой 1915-го года. И в это время заявляли, что ситуация не улучшится раньше ноября 15-го года (и то лишь при хорошем раскладе), т.е. через полгода войны! Брусилов открыто критикует правительство за неспособность наладить эффективное взаимодействие с тыловой промышленностью.
  Несмотря на это, в военном плане Брусилов отмечает ряд потенциальных возможностей достичь существенных военных успехов в ряде эпизодов. К таковым относится и знаменитый прорыв на Юго-Заападном фронте. Атака Брусилова имела значительный успех. Его войскам удалось прорвать фронт противника на большой протяженности. Однако стратегического преимущества получить не удалось. Планирующаяся как основная, атака на Западном и Северо-Западном фронте так и не началась и немцы смогли перебросить резервы с этих направлений на юго-запад и погасить наступательный порыв армий Брусилова. Алексей Алексеевич пишет, что причиной такого пренебрежения были просчеты и ошибки командования, а также зависть и разногласия в офицерской среде.
  Живое личное изложение Брусилова исторических событий начала 20-го века является весьма ценным свидетельством непосредственного участника масштабной трагедии. Автор не ограничивается сухим представлением происходящего, но рисует яркие реалистичные образы, дает прочувствовать дух эпохи. В силу живости и эмоциональности повествования, читать воспоминания Алексея Алексеевича гораздо проще, чем мемуары Фалькенгайна или Тирпица.
  Рекомендую всем любителям отечественной истории.

  0

  0

Все отзывы (4)