Светофор, шушера и другие граждане; РИПОЛ классик Группа Компаний ООО, 2016

• Бурыкина Ольга — 7 Ноября 2016

  5/5

  Прочитала книгу совершенно нового для меня автора- Саши Николаенко и просто влюбилась в её рассказы!
  Они настолько необычные, в духе Булгакова, но при этом близкие и проникающие в душу. Они про нас, про нашу жизнь, заставляют задуматься, оглянуться вокруг. От них хочется и плакать, и смеяться.
  И иллюстрации в книги тоже авторские, выразительные и глубокие.
  Очень рекомендую к прочтению!

  0

  0

• Andrei Kuzechkin — 28 Ноября 2016

  5/5

  Новая книга Александры Николаенко «Светофор, шушера и другие граждане» - сборник рассказов. Герои этого сборника – кассирши и инженеры, плитоукладчики и лаборанты, пенсионеры и маленькие дети. Обыкновенные люди, как сказал бы Воланд. Продолжение этой фразы известно всем, но Николаенко находит, что возразить:
  Не знаем, может быть, кого-то и испортил квартирный вопрос. Нас же он нисколько не испортил, а только напротив – закалил.
  Слабые гибнут – сильные выживают. То есть, сильные духом выживают из квадратных метров слабых (без регистрации и прописки).
  Теснят их на дальние позиции
  за холодильники и кухонные углы. Указывают им их место под лампочкой. И их хилые возможности, по сравнению с их потребностями.
  (Рассказ «Жизнь».)
  Едва ли эта книга, в которой затрагивается вопрос взаимоотношений человека и нечистой силы, смогла бы обойтись без отсылок к Булгакову. И речь идёт не только о переиначенных цитатах: среди множества героев есть и настоящий Мастер – великий художник, носящий, впрочем, маску обывателя:
  Один маленький человечек, Виктор Иванович Шёпотов, с грустными щеками и такой начищенной лысинкой, что в ней отражались лампочки, преподавал в Строгановском художественном училище рисовальные курсы.
  Шепотов был похож на старый пиджак, криво висящий на узких плечиках, и любую одежду умел носить так, точно в ней никого не было.
  Так начинается рассказ «Пиджак». Всего два предложения, но видны как на ладони и герой, и фирменный стиль Николаенко: лёгкий юмор, за которым прячется грусть, а иногда – и подлинный трагизм.
  Трагизм обыденности – именно в её обыденности. Обыкновенные люди живут обыкновенной жизнью. Любят, ненавидят, ходят на работу, строят друг другу козни, мечтают однажды найти миллион, бросают мужей и жён, делают аборты, совершают самоубийства или умирают естественной смертью. Всё это так… обыкновенно. Как у всех. Ведь наверняка это чей-то злой умысел! И действительно, почти всегда где-то рядом с персонажами Николаенко шныряют тёмные силы. Не сам вседержитель ада – едва ли он до такого снизойдёт – а самые мелкие из его подручных, черти с рожками, пятачками и копытцами. Образ, близкий к фольклорному: в русских народных сказках простодушному Чёрту часто доставалось от хитрого Мужика, эту традицию продолжили пушкинский Балда и гоголевский Вакула. Николаенко настроена не столь оптимистично: она напоминает нам о том, что современный человек слаб. Гораздо слабее фольклорных героев и уж точно слабее чёрта. Тем более, что "…черти не занимаются рукоприкладством. Зачем, если знать, что и когда сказать человеку?" Это из рассказа «Первое мая», который заканчивается самоубийством героини. Человеку нужно очень мало, чтобы решиться на такой шаг – иногда хватает лишь правды, сказанной в лицо. Этому же посвящён и рассказ с названием «Правда».
  Гибелью героя заканчиваются многие рассказы, хотя правильнее назвать их притчами, а у хорошей притчи не всегда бывает счастливый финал. Особенно если автор не игнорирует тот простой факт, что человек смертен. Страх перед смертью объединяет всех, это одно из самых сильных и искренних чувств, доступных человеку, неважно – великому или не очень. Со смертью связан и один из величайших парадоксов нашей культуры: говорить о ней считается чуть ли не неприличным, хотя она везде, и сталкиваются с ней зачастую в самом раннем возрасте. Об этом первом столкновении – рассказ «Чайник»: мальчик откапывает труп любимого пса, искренне надеясь, что тот оживёт. Смелость выбранной темы соседствует с изяществом, с которым эта тема воплотилась в художественном тексте.
  Рассказ о смерти человека всегда найдёт отклик в читательском сердце, а о смерти домашнего любимца – тем более. Но Николаенко удаётся гораздо большее: в рассказе «30 сребреников» ей удаётся внушить симпатию к помойной крысе. Хотя и крыса, конечно, непростая, но рассказ скорее не о ней, а о том, как легко человек идёт на предательство и убийство, что очень часто – одно и то же. Главный герой рассказа «Гроб» предаёт свою мать и, фактически, убивает. Расплата неизбежна – впрочем, мёртвым уже всё равно.
  Иногда автору хватает всего нескольких предложений, чтобы создать законченное произведение на тему смерти: таковы пронзительные миниатюры «Жизнь Ивана Петровича», «Му-му», «Очередь», «Бездонное озеро»: «В последний день своей жизни Иван Петрович Хвостиков умер. Иван Петрович надеялся, что у него в этом смысле выйдет не как у других. Но из этого ничего, как водится, не получилось…»
  А можно ли сделать, чтобы было не как у других? Обмануть смерть хотя бы на время? Для Александры Николаенко ответ очевиден: ответ вечному «memento mori» – столь же вечное «all you need is love». В рассказе «Когда деревья станут большими» мальчика Васю Птичкина, выпавшего из окна, спасает материнская любовь, принявшая облик яблони в белом цвету. Героям других рассказов приходят на помощь погибшая жена или ещё не родившийся сын.
  Любовь сильнее смерти, а старости – тем более (рассказ «Вечная молодость»). Любовь способна на множество чудес: герой рассказа «Письмо» с возвышенно-поэтическим именем-отчеством Александр Сергеевич и забавной фамилией Пташкин пишет сам себе послания от лица любимой девушки, которая даже не помнит о его существовании… или всё-таки помнит?
  Кстати, об именах героев. Авторский приём весьма любопытен: фамилия персонажа является частью его образа, а иногда и создаёт образ как таковой: Загребяка, Одинокая, Незаменимый, Нагоняйкин. С одной стороны, это вызывает у читателя улыбку, но с другой, в этом заключается и элемент всё той же притчевости: автор рассказывает историю, используя минимум средств, и этот лаконизм несёт в себе особую поэтичность.
  Сами по себе рассказы также не особенно большие: от двух-трёх абзацев до нескольких страниц. За их внешней простотой скрывается глубина, а благодаря узнаваемому стилю и общему настроению сборник этот воспринимается скорее как роман в рассказах. И о каких бы грустных вещах ни писала автор, сквозь печаль всё равно пробивается улыбка и проза превращается в белый стих...

  0

  0

Все отзывы (3)