Отзывы на книгу: Покорность (Мишель Уэльбек); ИЗДАТЕЛЬСТВО "АСТ", 2024

ПОКОРНОСТЬ, 2015, Уэльбек
Почему: в какой-то момент не помогают уже никакие списки "очередности прочтения". Когда первоочередного прочтения ждут 250 томов и еще порядка 400 "во второй очереди"... И это посчитаны только по одному роману из цикла, а некоторые циклы, сами знаете, не ограничиваются даже трилогиями. Короче, как это я иногда делаю и с фильмами, отдал всё на волю случая. Выписал полсотни наименований, которые с огромным удовольствием прочёл бы прямо сейчас, и случайным образом определил, что же я буду читать следующим.
И, по иронии, выбор случая пал, пожалуй, на наименее желанную книгу из всей полусотни. На "Покорность" Уэльбека. Объясняю – недавно решил попробовать его "Карту и территорию" и что-то она мне совсем не зашла. Хотя и "Элементарные частицы", самый знаменитый роман автора, понравился, и "Платформу", про мой любимый Таиланд, прочитал с интересом. Собственно, после "Платформы" я и решил прочитать со временем всего Уэльбека, тем более что его антиисламисткую и алармистскую "Покорность" несколько лет назад все активно обсуждали.
В итоге:
Итак, "Покорность".
Вялый, скучный, апатичный, не побоюсь этого слова, кислый главный герой, профессор Сорбонны сорока с небольшим лет, ведёт унылую жизнь среднего европейца. Неспособность любить, студентки и проститутки в качестве сексуальных партнеров.
Тем временем во Франции к власти приходят Мусульманские братья, умеренные мусульмане.
У героя нет сил возмущаться этому и, немного помявшись, взвесив все за и против, Франсуа решает принять ислам. Ислам как раз и переводится с арабского как покорность.
Главный герой являет собой ненавязчивую аллегорию Франции, не зря он тёзка своей страны (странно, что ни один маститый рецензент не отметил этого). Все эти возрастные болезни, общая апатия, интерес к политике.
Французы больше женщин любят только политику. По крайней мере, такое у меня складывается ощущения после прочтения современных французских авторов или романов о Франции. У Бине в "Седьмой функции языка" предвыборная гонка была основным сюжетным стержнем романа, Ирвин в "Алжирских тайнах" тоже много страниц уделяет политическим перипетиям Франции. В "Покорности" мирный приход к власти мусульман – самая яркая часть романа, за которой действительно любопытно следить. Подано хоть и несколько упрощённо, но вполне достоверно.
Недостоверно пожалуй описаны последствия прихода к власти. Больно уж тихо всё прошло. А ведь в тексте упоминаются и правый Национальный фронт и националистическое идентитарное движение (у них очень стильная эмблема).
Ожидал большего драйва и надрыва. А роман вызывает скуку. Возможно, так и задумывалось.
Дам Уэльбеку ещё один шанс, попробую как-нибудь почитать его дебютный роман "Расширение пространства борьбы". Обычно в дебюте всем авторам есть, что сказать.
Да, придётся в пандан к "Покорности" прочитать и "Мечеть парижской богоматери" Чудиновой.
6(СРЕДНЕ)

После прочтения осталось ощущение дискомфорта. Как будто целые культуры щелчком пальцев вывели на убой, да никто из них и не против. Если хотите мрачных книг о будущем, лучше выберете классические антиутопии.

ПРИЧИНЯЕТ БОЛЬ
Абсолютно непримечательный профессор Сорбонны влачит своё некогда высокоинтеллектуальное существование. Он постоянно вспоминает времена, когда купался в лучах славы после написанной им диссертации о жизни и творчестве Гюисманса. Почти 800 страниц, 8 лет, пик, эскалация, -- и полёт в пропасть. Именно когда Франсуа вышел за порог университета, его развитие закончилось. Кстати, интеллектуалом он называет себя сам.
Пока наш 40+ профессор увивается за студентками и меняет их перед началом каждого учебного года, в стране назревают перемены. И так очень спокойно к власти приходит партия Мусульманских братьев. Замечу, что сам Франсуа только наблюдал за всем, ждал подсчёта голосов, но сам даже на выборы не сходил.
В итоге, ничтоже сумняшеся, наш герой садится в эту лодку без вёсел и просто плывёт, не пытаясь даже ладошкой погрести. Собственно, так делает и вся Франция, не просто же так, полагаю, нашего героя и страну зовут одинаково – Франсуа. Поначалу народ возмущался, но на них никто просто не обратил внимания, как и профессор, увидев на заправке труп женщины, просто перешагнул через него, взял сэндвич и уехал. Он не возмущается, когда ему говорят, что теперь преподавать могут только мужчины, исповедующие ислам. Ок, выйду на пенсию. Он не отстаивает свои политические взгляды (которых, видимо, нет), только слушает, что ему рассказывают, и впитывает. Он с Покорностью всё принимает, не ропщет. Ему как-то вообще плевать.
Сколько таких франсуа и франций? А наша страна такая же? Тут люди боятся или им просто без разницы, как всё будет? Книга – чудесная аллегория, надеюсь, не с пророческим характером. Вызвала во мне бурю негативных эмоций, и это, на мой взгляд, прекрасно.
Кстати, ислам и переводится, как покорность. Люблю такие вещи.
??Если молчишь многозначительно, глядя людям прямо в глаза и делая вид, будто благоговейно им внимаешь, они начинают говорить без умолку.
Ностальгия ведь отнюдь не эстетическое чувство, она даже не связана со счастливыми воспоминаниями, мы испытываем ностальгию по какому-то месту просто потому, что там жили, хорошо ли, плохо ли – не важно, прошлое всегда прекрасно, будущее, кстати, тоже
причиняет боль только настоящее, и мы носим его в себе, словно некий гнойник страданий, ни на минуту не покидающий нас в промежутке между двумя полосами чистого счастья. ??

Масс-маркет захватывает в последние десятилетия все и вся, и Франция тут не одинока. Любимые ранее известные коньяки стали обыкновенным бухлом, а их ординарные представители часто просто невозможно пить. Тем же тенденциям оказалась подвержена и литература: и если такой писатель, как Фредерик Бегбедер, - это некий «Магнит у дома», с его ограниченным выбором рядовых продуктов, то Мишель Уэльбек (Тома) – это уже «Магнит extra», где иногда можно прикупить (правда, по необоснованно высокой цене) тот же Hennessy.
Все опусы Уэльбека – это не что иное, как крепко написанный интеллектуальный масс-маркет.
Он всегда рассматривает несколько модных социологических идей, какую-то философскую подоплеку: его герои – часто исследователи (в «Элементарных частицах» герой опирается на позитивизм Огюста Конта, а в «Покорности» - на католика Ж.-К. Гюисманса). Это так увлекательно (из его интервью: «Мне нравится научная лексика, она богата красивыми словами»), да и полезно: можно процитировать на страницах чужие тексты, и не нужно сочинять самому. Недаром его обвиняли в плагиате даже за целые куски из «Википедии»! Вот за тексты из прошлого вряд ли кто-то будет обвинять. Уэльбек к тому же - и некий предсказатель, подчас достаточно забавный и провокационный (в «Покорности» описывает возможную победу мусульманского кандидата на президентских выборах во Франции).
Но всегда «вишенкой на торте» в его романах являются красочные описания любовных утех его героя и подробное смакование откровенных элементов секса.
С этой точки зрения «Покорность» - это наиболее цельный и выверенный его роман.

Великий роман сатира на то как французский интеллектуальный класс может запустить необратимые процессы в обществе. Данный роман напомнил мне роман 1984 Оруэлла, хотя тут конечно все было не так страшно (хотя как посмотреть). Чрезвычайно грустная книга, грустная и мрачная , вообще Уэльбек из одной книги в другую переливает ту же самую боль за Отечество, которое он любит всем сердцем но чьё Уничтожение он не в силах остановить. Грустный роман, грустный и безысходный, хотя финал обставлен так что кажется хэппи-эндом. Не дайте себя обмануть!

Лучший роман Уэльбека. В какой-то степени пророческий. К чему приводит отсутствие культурной интеграции в современных европейских обществах и как мир может разрушиться за очень короткое время, чтобы уступить место традиционализму.

очень добротно написанный текст. настолько реалистичный, что язык не поворачивается назвать "покорность" антиутопией. здесь нет перегибов или радикализма - все закономерно и прследовательно. помимо хорошего художественного слога, в книге много теологических и философских изысканий. сразу предупрежу - экшна здесь почти не будет, роман, как и другие у уэльбека - больше созерцательно-экзистенциальный.