Отзывы на книгу: Медея и ее дети (Улицкая Людмила Евгеньевна); АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2022

История нескольких поколений семьи с их радостями и горестями. Интересно, иронично, эпично

Читала роман в институте по программе истории отечественной литературы. В романе описывается история бездетной Медеи и приезжающих к ней погостить многочисленных родственников. Особенно тронула история Маши, закончившаяся ее самоубийством.

ну вот, я ошиблась. читала еще "Медею". Хорошо. умеет Людмила цеплять душу женскую подробностями жизни, почти интимными. однако должна признаться, что от этого устаешь) хотя жизнь, да, такая, переменчивая и люди, да, каждый живет как умеет.

Книгу посоветовала прочитать коллега. Произведение оставило двоякие впечатления. С одной стороны, в нём есть философия, своя идея, из него можно вынести что-то полезное для жизни в глобальном смысле , но, с другой, - мои личные морально-нравственные принципы кардинально расходятся с представленными в книге. Поэтому читать некоторые сюжетные линии было откровенно неприятно.

Это моя вторая книга автора. Первая была Казус Кукоцкого. Как и в первом случае, эта книга тоже очень тронула до глубины души. Читается на одном дыхании.

Книга очень хорошая! Хочется читать и перечитывать... Очень подробно описан быт, привычки, природа... Глубина текста затрагивает за живое. Роман действительно семейный: перед нами семья, большая семья и в ней не обходится без трагедий, обмана, измен, но всегда есть место любви, всепрощению, милосердию, великодушию...

Не могу сказать, что книга мне понравилась. Местами было хорошо, я ясно представляла дом Медеи, природу, главную героиню... но после прочтения осталось ощущение грязи на руках, хотелось их помыть с мылом. Почему Улицкая так не любит своих героев??? Образы некоторых персонажей, мотивы их поступков не раскрыты до конца. Они больше напоминают бесчувственных роботов, которые живут, едят, совокупляются направо и налево по инерции. Гадство какое-то, простите за выбор лексики. Читать что-либо еще из этого автора нет никакого желания!

Очень люблю произведения Улицкой! Считаю, что это одно из лучших! Серия этих книг меня приятно удивила. Удобный формат для чтения, белые страницы, шрифт легко воспринимается глазами! Куплю и оставшиеся книги из этой серии!

Людмила Улицкая. Медея и ее дети. — М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2022.
Простить все ради благополучия рода – пожалуй, на это способна только героиня романа Людмилы Улицкой «Медея и ее дети». Но интересно, что в этой книге нет главных героев, разве что все семейство Синопли с бесчисленным количеством племянников, братьев, сестер и детей:
«Семья была столь благословенно велика, что являла бы собой прекрасных объект для генетика, интересующегося распределением наследственных признаков. Генетика не нашлось, зато сама Медея, со свойственным ей стремлением все привести к порядку, к системе, от чайных чашек на столе до облаков в небе, не однажды в своей жизни забавлялась, выстраивая своих братьев и сестер в шеренгу по усилению рыжести – разумеется, в воображении, поскольку она не помнила, чтобы вся семья собиралась вместе».
Медея проходит здесь параллельно со временем, выхватывая из веков ушедших родных и пока еще близких людей. У каждого из них своя судьба, для кого-то весьма неожиданная и короткая, а для другого – простая и удивительно наивная, но все же знакомая, своя.
Имя Медеи не полифонирует с известной трагедией Еврипида, как может показаться на первый взгляд. Героиня, напротив, взяла от мифологического образа только обратную сторону жизни. И только берег Крыма обрамляет канву этой загадочной истории. В повествовании Медея во многом оказывается статичным персонажем, скорее наблюдающим за семейной хроникой и решетом судьбы. Ей также вторит и повествование, обращаясь больше в глубину прожитого, а не настоящего.
Что касается других персонажей, то у Людмилы Улицкой герои не фиксируются в собственном возрасте. И потому, например, Георгий оказывается далеко не молодым человеком, а Артем и вовсе думает о том, что вряд ли представляет себе мальчишка. Аллюзия возраста заметна и в женских образах, где мамы ведут себя с детьми как с сестрами и наоборот.
Другое дело, когда автор выстраивает динамику повествования. Вот здесь необычный ход наблюдается в сравнении финала и самого начала текста. Зачином служат очень длинные предложения, которые, как ни странно, оставляют читателю задумчивое настроение самой Медеи. Будто это рассказывает она сама, наблюдая за первой влюбленностью, очередной ссорой и явлением полуденной жары. Но вместе с длинным оборотом приходят и «лишние» слова. Такие слова упрощают язык до факта: «сход к воде был неудобным», «глыбы были брошены беспорядочно», «здесь была какая-то игровая площадка». Затем повествование укореняется, переходя на фрагментарные и конкретные вещи – так и время не щадит воспоминаний, оставляя в глубине сердца только важных людей. С трансформацией слога происходит и упрощение языка. Остается чувство.
Интересный момент в романе открывает тема сильной женской доли. В полемике с героями-мужчинами, женщин оказывается больше. Не все из них способны выдержать испытания, однако многое все же зависит именно от них:
«Ей нисколько не трудно было держать в себе всю эту тьму народа, живого и мертвого, и каждое имя она писала со вниманием, вызывая в памяти лицо, облик».
Женская доля Медеи – невозможность иметь детей. Много ли это значит для женщины? Безмерно. Но столько в ней оказывается силы, даже после открытия тайны, что «возлюби ближнего своего» – лишь малость для осмысления чего-то большего.
Трагедия Медеи не в отдельных страницах истории семьи. Она также и не в искусстве принятия того, во что поверить невозможно. Роман Людмилы Улицкой отголоском напоминает книгу Габриэля Гарсиа Маркеса, где племя Буэндиа также наследует свои законы и искушения. Сколько стоит жизнь? Способна ли она вместить все то, от чего мы не зависим? Эта параллель открывает в понимании книги новые грани, для которых человек становится лишь всеохватывающим началом.